Эссессили внезапно распустил свои кольца и ударил на змеиный манер. Его челюсти промахнулись и не сумели схватить длинную драконью шею, но сила направленного в грудь удара чуть было не решила исход поединка в его пользу. Он вновь набрал высоту и нырнул. Джим со свистом устремился вниз. Он бросился к врагу и, чутьчуть не достигнув его приподнятой головы, нырнул в сторону, оказавшись позади змея.
Шея змея была тонкой, но не настолько, чтобы шестидюймовые когти и десятидюймовые костяные пальцы дракона могли проникнуть достаточно глубоко в плоть и достичь какогонибудь жизненно важного органа. Джим отчаянно вцепился в шею змея, не ослабляя хватки. Эссессили продолжал дергаться еще несколько минут, но он явно не мог сопротивляться бесконечно. Он вложил в них всю свою силу и постарался как можно глубже вонзить их в плоть. Джим почувствовал, как сильно устал. Он закрыл глаза и сосредоточился. Наконец он пришел в себя настолько, что высвободил когти.
Он увидел, что морские змеи на всех парах устремились к замку. Джим был совершенно измотан, но сумел собрать все силы, чтобы подняться в воздух, по крайней мере, оказаться вне досягаемости приближающихся морских змеев. Развернувшись, он медленно, с трудом взлетел на стену и вцепился в ее край, как пловец, который проплыл огромное расстояние и наконец достиг кромки берега. В глазах у него все поплыло. Драконы не должны падать в обморок. Однако он потерял сознание, хотя всего на секунду. Очнувшись, он услышал вокруг голоса, которые прорезал единственный женский, отчаянно взывавший к нему. Все прекрасно, пробормотал он. Однако он не был уверен, что его бормотание было кемто услышано.
Он умудрился немного возвысить голос. Его голова была ясной признак не только того, что он действительно всего лишь выбился из сил, но и необыкновенной способности восстанавливать силы, которой обладали драконы. Ему пришло в голову, что, возможно, лучшее, что он может сделать, это вернуться в свое обычное обличье. Он с трудом связал соответствующую пару заклинаний, которые изменили бы его облик и облачили его в одежду и доспехи.
Затем он написал их на внутренней поверхности своего лба. Его слегка качало, но он стоял прямо, в человеческом облике и полностью одетый. Нет, бывает, отрезала она, ты бледен как полотно! Джим заметил, что она и сама очень бледна, но он уже достаточно пришел в себя, чтобы сообразить, что, возможно, сейчас не время об этом упоминать. Ну, я быстро восстановлюсь, ответил он. Если хочешь, можешь постоять рядом и увидишь. Пока ты лежал без сознания, один из молодых драконовнаблюдателей прибыл с докладом. Как только его взгляд упал на них, оба дракона двинулись к нему, и, как ни странно, рыцари расступились перед ними. Гнарьо несколько раз кивнул, прежде чем заговорить, верный признак того, что дракон смущен. Милорд, начал он баском, который был слишком высок даже для молодого дракона, я парил над берегом, наблюдал, на тот случай, если высадятся еще змеи.
И ты увидел, что змеев прибыло? Чтото огромное появилось из океана! Такое серое, что ли. Но вокруг него есть чтото белое, в воде вокруг, милорд. Вообщето, я не стал долго ждать, когда увидел, какое оно большое.
